13 мая на сцене НОВАТа пройдет спектакль «Турандот». За дирижерский пульт в этот день встанет Дмитрий Юровский. Музыкальный руководитель и главный дирижер театра рассказал о полной загадок опере.
НОВАТ: «Турандот» — опера необычная, можно сказать, легендарная...
Дмитрий Юровский: «Турандот» — это не просто одно из произведений Пуччини, это его последний шедевр. Но он не успел его дописать. Есть в этом определенный символизм: своеобразный реквием по умирающей Лиу стал реквиемом композитора самому себе. В 1926 году, когда опера исполнялась в первый раз, дирижер Артуро Тосканини, друг Пуччини, после сцены смерти Лиу отложил палочку, повернулся к публике и сказал: «Именно на этом месте умер великий Пуччини, я не считаю возможным продолжать спектакль». Это был достаточно резкий эмоциональный жест, но для меня до сих пор в какой-то степени спектакль заканчивается именно там.
Н.: Однако есть и финал, дописанный Франко Альфано.
Д.Ю.: Несомненно, пиетет к Пуччини велик, но к Альфано, конечно, тоже есть уважение. Будь моя воля — я бы переписал финал, но не являюсь композитором и даже не могу себе представить, как он должен звучать. Всегда больно, когда замечательный композитор уходит из жизни, но здесь боль особенная. В «Турандот» он углубился в совершенно незнакомые дали, в новое пространство оркестрового звучания. В опере есть краски, которые мы даже не можем воссоздать, потому что сейчас у нас просто нет таких инструментов. Может быть, где-то в Китае они еще и используются — какие-то совершенно неожиданные ударные, но мы, к сожалению, не можем их найти.
Н.: Вы согласны, что у этого музыкального полотна Пуччини совершенно особая эмоциональная палитра?
Д.Ю.: Звучание партитуры абсолютно уникально. Конечно, там много романтизма, свойственного Пуччини, но местами становится действительно страшно: настоящий азиатский фильм ужасов, особо изощренный в своей жестокости. Это чувствуется в музыке — иногда идет мороз по коже. И есть только три или четыре момента, где сердце переполняется нежностью: все сцены, связанные с Лиу, первое откровение Турандот, когда становится ясно, насколько она, в сущности, несчастный человек, и первая ария Калафа. Это такое количество любви, нежности и жалости! А в остальном, в музыке и в сюжете, много холодного, жестокого, натуралистического.
Н.: Азия, в принципе, место таинственное...
Д.Ю.: Да, и если опера «Турандот» должна где-то идти, то по масштабам она должна идти именно в НОВАТе. Я очень надеюсь, что этот спектакль понравится зрителям настолько, что его можно будет сохранить в репертуаре на долгие годы вперед.
Н.: В поисках ключа к сердцу нашей публики мы продолжаем экспериментировать с жанрами. С января в театре запущена серия ночных оперных квестов. В том числе полная загадок и мистификаций игра будет по мотивам оперы «Турандот».
Д.Ю.: Наша цель — не угодить, а заинтересовать, чтобы человек не остался равнодушным, чтобы театр вывел человека из его ежедневной рутины. Тогда поход в театр обретает смысл! Мне хочется, чтобы театр обнажал в людях какой-то второй, третий слой, а не превращался в общественно-социальную необходимость. Поэтому я рад, что мы можем подходить к этому с самых разных сторон, в том числе и через такие мероприятия.