НОВАТ: С приездом в Новосибирск, Марат. Вы уже знакомы с этой постановкой. Расскажите, чего нам ждать?
МАРАТ ШЕМИУНОВ: Феерического спектакля! С огромным удовольствием смотрю, как этот балет адаптируется для великолепной сцены НОВАТа. Почти восемь лет прошло с момента, когда я выступил на премьере «Спартака» в Михайловском театре. Танцевал и Спартака, и Красса. Благодарен судьбе за такую интересную работу. Каждый раз это был взрыв, живой огонь, колоссальное полотно о человеческих страстях на кровавом пиру...
Н.: Как вам работается с нашими артистами?
М. Ш.: Я в восторге. Хотел бы отметить всю творческую группу — танцовщиков, миманс, хор, оркестр. Огромный состав. Этот театр создан для таких масштабных работ. Может быть, молодые артисты пока еще не понимают, но позже обязательно поймут ценность работы с живым хореографом над сложным спектаклем. Я вижу, что его уникальный язык многим близок и интересен.
Н.: Хореограф-постановщик Георгий Ковтун говорит, что спектакль сильно изменился.
М. Ш.: Да, я замечаю, как Георгий Анатольевич меняет постановку — что-то добавляет, купирует, переставляет бои под индивидуальности танцовщиков. Мне кажется, в этом варианте его почерк хореографа проявляется ярче.
Н.: В НОВАТе вы танцуете Красса. Какой он, ваш Красс?
М. Ш.: Я уверен, что это ярчайший персонаж римской истории. Даже имя его — пылающее, страстное. Все исторические источники пишут о его безграничной жажде к богатству и власти. Для моего героя одна из главных сцен — «Пир Красса». Это апогей триумфа Рима, мощный сверхзаряд.
Н.: Красс вам, как артисту, ближе, чем Спартак?
М. Ш.: И Спартак мне близок, у нас был замечательный дуэт с Верой Арбузовой. Но в партии Красса мне удалось выплеснуть эмоции — хочется думать, что я нашел к ней ключ. Меня эта роль поменяла и изменила отношение ко мне, как к артисту.
Н.: «Спартаку » в хореографии Ковтуна уже предрекают нелегкую судьбу. В Новосибирске все знают «Спартак» Григоровича.
М. Ш.: Такие ситуации в балете не редкость. Один балет, два решения — классическое и новаторское. «Спартак» Григоровича — классика советского балета. Я вижу, с каким пиететом Георгий Анатольевич относится к хореографии Юрия Николаевича. Хотя его и обвиняют в том, что он что-то «крадет», но это глупость. Григорович такой же классик, как Петипа, у него невозможно «украсть». Но опять же Рим, полководцы, оргии — нельзя не повториться. Я не танцевал спектакль Григоровича, и в данном случае это плюс — сложно было бы переключиться. Поэтому «Спартак» для меня — это мир, предложенный Ковтуном. Один из самых ярких периодов моей творческой жизни, где балетмейстер ведет танцовщика, а танцовщик — балетмейстера.
Н.: Настоящий художественный процесс.
М. Ш.: Да! Это реально круто — новые краски, новые эмоции. Ковтун — мотор, заряжает артистов и энергетически, и творчески. Он идет от колоссального темперамента, который заложен в музыке Хачатуряна, и даёт возможность танцовщикам им насладиться.