Всемирно известный итальянский дирижёр Альберто Веронези 7 апреля продирижировал в НОВАТе оперой «Аида», 9 апреля под его управлением прошёл спектакль «Травиата». Сегодня Альберто Веронези – один из самых востребованных итальянских дирижёров. Он одновременно руководит Пуччиниевским фестивалем в Торре дель Лаго и несколькими крупными музыкальными коллективами, как приглашённый дирижёр выступает в театрах и на фестивалях по всему миру, осуществляет несколько проектов совместно со звукозаписывающей компанией Deutsche Grammophon. Альберто Веронези признан одним из ведущих специалистов по музыкальному веризму – операм Пуччини, Леонкавалло и Масканьи, он не только исполняет сочинения этих композиторов, но и открывает для широкой публики их малоизвестные сочинения. Дирижёрский репертуар маэстро Веронези выходит далеко за рамки одного направления – помимо обширного оперного репертуара, он исполнял и записывал симфоническую музыку Бетховена, Брукнера, Малера, Шостаковича и других. Маэстро впервые выступил в НОВАТе.
Альберто Веронези: «В годы учёбы в консерватории у нас был небольшой музыкальный коллектив, исполнявший только музыку современных композиторов. В консерватории был композиторский курс, и в рамках обучения мы сами писали экспериментальную музыку. В репертуаре нашего коллектива в основном была музыка, написанная нами и нашими однокурсниками, и несколько произведений тех авторов, которые нам тогда нравились – Джорджа Бенджамина, Альбана Берга, Альфреда Шнитке. Мы играли не только в консерватории, но и выступили с концертами почти по всей Италии. Мы все были немного революционерами – смотрели на Верди, Пуччини свысока…Тогда невозможно было представить, что спустя время всё будет наоборот – я стану много дирижировать Пуччини, Верди, чуть меньше Россини, Доницетти, и даже буду руководителем пуччиниевского фестиваля».
Как вы выбираете произведения для исполнения, как формируется ваш репертуар?
Конечно, у каждого дирижёра своё «чувство», своё понимание репертуара, свои предпочтения, но при этом у каждого свои возможности. Мне, к примеру, хотелось бы больше исполнять Вагнера, но в Италии это почти невозможно – сложность в том, что нет подходящих «вагнеровских» голосов. Кроме того, обычно театры сами решают, что нужно ставить, не хотят рисковать, и хотят видеть за пультом дирижёра, в котором уверены, и уверены, что он реализует именно то, что задумано. И такая проблема существует не только у нас, дирижёров, но и у певцов. Многие артисты, с которыми мне приходилось работать, готовы петь бесплатно, только чтобы выйти за рамки того репертуара, который им постоянно предлагают.
Если бы всё-таки была возможность выбирать, руководствуясь только своими предпочтениями, чьи произведения вы исполняли бы, помимо уже названного вами Вагнера?
Что-то мощное, экспрессивное…Музыку, в которой много всего происходит – и конечно, прежде всего, Пуччини. «Богема», «Манон Леско» – я очень люблю эти оперы, в них столько силы, столько страсти… Также мне интересны такие грандиозные сочинения, как «Аида», «Отелло», «Дон Карлос», «Набукко». Я люблю исполнять первые оперы Пуччини, и недавно в Будапеште мы представили одну из них - «Виллисы» (Le Villi). Хотелось бы ещё поставить такие сильные, динамичные, насыщенные и сложные оперы как «Тристан и Изольда» Вагнера, «Фауст» Гуно, «Мефистофель» Бойто. Мне довелось дирижировать концертом Берга, и я хотел бы поставить его оперу «Воццек». На самом деле об этом можно говорить бесконечно.
Меня очень интересует веризм в итальянской опере. Веризм – это своего рода музыкальный код, который предполагает, что история реальна, трагична и даже жестока, а музыка понятная и сильная настолько, что становится популярной, и с оперной сцены уходит в народ. Я хочу, чтобы композиторы, творившие в этом музыкальном направлении, были оценены по достоинству. Поэтому я предложил Deutsche Grammophon записать «Эдгара» – вторую оперу Пуччини. В компании согласились, а затем сами предложили продолжить проект. Мы записали на студии «Федору» Джордано, «Медичи» Леонкавалло, «Друг Фриц» Масканьи, «Наваррка» Массне, с которого, по сути, начался французский веризм, и всё это с лучшими оркестрами и великими солистами – Роберто Аланья, Пласидо Доминго.
Можете назвать произведение, которое вам сложно было исполнять?
Самое сложное, что мне приходилось делать – это исполнение Восьмой симфонии Малера. Это произведение иногда называют «Симфония тысячи» – в исполнении участвуют два оркестра, три хора. Это было в античном театре в Таормино, городе с двухтысячелетней историей. Театр на открытом воздухе был переполнен музыкантами, мне казалось, что зрителей меньше, чем артистов.
Работать с маленьким оркестром, наверное, гораздо проще?
Я считаю, что когда работаешь с любым, даже самым небольшим музыкальным коллективом, нужно выкладываться по максимуму, и с одинаковым энтузиазмом работать как с большим, так и маленьким оркестром. В этом виде деятельности всегда нужно отдавать максимум, и неважно, каков срок сотрудничества оркестра и дирижёра – нужно всегда и во всём поддерживать высокий уровень, ведь ошибка, сделанная музыкантом или певцом даже в самой маленькой аудитории, обязательно будет замечена. Для меня, как для дирижёра, очень важно чувствовать связь с музыкантами, вдохновлять их на развитие, поддерживать их профессиональный рост. В другом случае, на мой взгляд, дирижёр только зря теряет время. Взаимопонимание и развитие – самое прекрасное для меня в общении дирижёра и музыканта.
Как вы находите общий язык с певцами? Ведь не секрет, что с артистами бывает непросто.
Нужно быть очень дипломатичным. Я всегда стараюсь хвалить певцов, поскольку это тонко чувствующие люди, которые бывают очень обидчивы, и остро реагируют на замечания. Поэтому я всегда стараюсь идти им навстречу, быть снисходительным. Комплимент, похвала – это мои инструменты, которые очень помогают. Однако, как любой дирижёр, я иногда должен быть жёстким, чтобы получить нужный результат.
Как вам работалось с оркестром Новосибирского театра?
Оркестр Новосибирского театра обладает очень ценным качеством, которое сейчас довольно редко встречается в музыкальных коллективах – это высокая внутренняя дисциплина и настроенность на результат. Это один из тех оркестров, с которыми можно хорошо исполнять самую красивую и сложную музыку. На мой взгляд, это не только один из лучших оркестров в России, но и в мире. Я дирижировал многими оркестрами, и могу с уверенностью сказать, что ваш входит в двадцатку лучших.
